"Всякий раз, когда меня спрашивают, как это мне удалось достичь успехов в стольких языках и за столь короткое время, я мысленно отдаю честь источникам всех знаний - книгам. Так что существо моего ответа на данный вопрос выражает один единственный призыв: давайте читать!
ДАВАЙТЕ ЧИТАТЬ!
Для удержания приобретенных знаний, для овладения новыми знаниями главным средством является книга. Эту Америку бесчисленное количество людей открыло еще до моего рождения.
Но этот известный тезис мне хотелось бы дополнить двумя пунктами.
Во-первых, не следует бояться включать чтение в программу изучения языка уже с первого дня;
во-вторых, читать надо активно.
Книга - "домашнее орудие" учебы.
Зачем читать? Что читать?
Основное свойство человеческой природы, как гласит народная мудрость, заключается в том, что "рыба ищет где глубже, а человек - где лучше".
Человек инстинктивно ищет приятного и избегает - старается избегать - противоположного. Читать надо хотя бы потому, что книга предлагает знания в наиболее увлекательной форме.
Именно при чтении незаметно происходит наша встреча, столкновение с правильными формами, повторяющимися как можно больше, бесчисленное количество раз до тех пор, пока не усваиваются нами автоматически.
Так давайте же читать!
Книгу можно засунуть в карман и забросить в дальний угол, исписать и разделить на листы, ее можно потерять и вновь купить. Ее можно таскать в портфеле, класть перед собой за чаем, вызвать к жизни в момент пробуждения и пробежать еще раз глазами перед сном.
Книга не рассердится, если мы помешаем ей дремать, когда у нас бессонница.
Содержание книги можно проглотить все сразу, а можно и разделить на кусочки.
Сюжет ее манит, удовлетворяет нашу жажду приключений.
Книга может нам наскучить, но мы ей - никогда.
Книга - наш верный спутник, пока мы не вырастем из нее и не отдадим предпочтение другой, следующей.
Интерес сильнее любви - гласит немецкая народная пословица.
Только интерес может одолеть одного из злейших врагов человечского рода - скуку и лень.
Но надо сознаться, что блуждающим в джунглях предложений с минимальным запасом лексических и грамматичских знаний, с компасом еще несовершенных языковых навыков чтение поначалу радости доставляет мало. Через пять, десять, двадцать минут появляется ощущение какого-то тупика. Необходимо что-то, чтобы это ощущение побороть. Это что-то - интересность чтения, книги.
Ведь не бросали же мы велосипед после первой неудачной попытки прокатиться. Мы знали - что скоро научимся, и это приносило радость!
* * *
Столь важную роль в изучении иностранных языков мы отводим чтению потому, что оно наипростейшее и наилегчайшее средство - хотя, возможно, и не самое эффективное - для создания языкового "микроклимата" (раньше в барских домах такой микроклимат создавали иноязычные гувернеры).
Пока мы не попали в настоящую языковую среду, "диалоговые модели" в наилучшем виде со всеми ключами к употреблению даст нам художественная литература, и начинать ее читать следует с первых шагов в языке.
Писатель, который, с позволения сказать, цитирует самого себя, так как он в силу своей профессии хороший стилист, вручает нам красивые, скроенные по всем правилам предложения.
Так и преподаватель, если он хороший педагог, стремится всегда говорить, тщательно подбирая слова, правильно строя фразы.
Речевые навыки лучше всего развивает чтение современных пьес, новелл, романов, написанных в хорошем, простом ритме.
Так называемые "ситуативные элементы" языка заключены в подтексте художественного повествования и вместе с подтекстом незаметно вкрадываются в память. И по ассоциации всплывают вновь, когда мы попадаем в ситуацию, сходную с той, которую мы встречаем в книге.
Преимущество "ситуативных" текстов заключается в том, что они дают, как правило, самые нужные слова и грамматические модели.
Недостаток - в том, что усваивать их самостоятельно труднее.
Как читать?
Поначалу особенно не размахиваясь, почти поверхностно, а затем уже придирчиво, скрупулезно, добросовестно. К начальной поверхностности я призываю в первую очередь моих коллег-мужчин, а среди них прежде всего тех, кто настроен "протехнически".
Пусть мужчины простят мне подобную "дискриминацию".
Я часто вижу, что мужчины даже к самому легкому и незамысловатому чтению приступают, вооружаясь самыми тяжелыми словарями.
Одно слово чтения в книге - одно обращение к словарю.
Не удивительно, что это дело быстро надоедает, и они с облегчением вспоминают, что сейчас будут передавать последние известия и надо включить телевизор или радио.
Добросовестность - хорошее качество, но в начале изучения языка она скорее тормоз, чем двигатель.
Каждое слово искать в словаре не стоит.
Беда куда большая, если книга потеряет вкус из-за постоянных перерывов в чтении, которые мы устраиваем себе поисками в словаре.
Не все ли равно, за каким кустом притаился инспектор, комиссар, шериф - или кто там еще? - выслеживающий преступника: за терновым кустом или за боярышником.
Если слово важно, то оно так или иначе будет повторяться или проявится само собою в контексте.
Такое чтение, требующее вчитывания или догадки, оставляет следы куда более глубокие, чем механически рефлекторное пользование словарем.
Если же мы пришли к пониманию посредством определенного умственного усилия, то это означает, - что в воспроизведении смысловых связей мы приняли активное участие, что решение языковой головоломки нашли мы сами. И радость от этого, по-моему, куда большая, чем от правильного, удачного решения кроссворда.
"Переживание успеха" делает труд еще более сладким и с лихвой возмещает усталость.
Даже в нейтральный текст оно вносит самый интересный фактор жизни.
О чем я говорю?
Воспользуемся возможностью, которую предоставляет нам этот доверительный разговор, и сознаемся, что при любом чтении самое интересное для нас - это мы сами.
Что значит это слово, догадался я сам, я разгадал смысл предложения.
Вот она награда - подсознательное удовлетворение собой; можно мысленно похлопать по плечу все человечество.
Вложенный труд возмещен, в руках - стимул для продолжения деятельности.
Опыт показывает, что успешное начало обеспечивает особенно хороший старт в изучении языков.
Успех закладывает основы привычки чтения.
А привычка нужна во всякой человеческой деятельности.
Главное - научиться не вешать носа, не расстраиваться, попав в недружелюбную среду иностранного текста.
Кто не испытывал неприятного ощущения в первые минуты, когда, отвыкнув от купания, окунался в прохладную, почти холодную воду озера, моря или реки? В ком не возникало при этом желания сейчас же вернуться на прогретый солнцем песок? И кто не радовался, привыкнув через пару минут к холодной воде, что не поддался первому ощущению?
Заинтересованность в иностранном тексте, его интересность и призваны помочь начинающему "пловцу" преодолеть внутреннее сопротивление и робость.
И вот уже закрутилось колесо повествования, все быстрее крутится маховик нашей психики.
Теперь надо научиться тормозить.
Мы преодолели себя и с приподнятым чувством отложили книгу, мы поняли, о чем шла речь.
Настала пора замедлить чтение и готовый продукт литературы превратить в сырье - в сырье для учебы.
На втором этапе "учебы через чтение" я рекомендую сменить девиз доверия к себе на девиз недоверия.
Адаптированные тексты представляют собой произведения классиков мировой литературы, но в учебных целях упрощенные в лексическом и синтаксическом отношении.
Вы их можете приобрести и в книжных магазинах, и в библиотеках, хотя последние для этого я не рекомендую.
Перефразируя пословицу, можно сказать, что"деньги любят счет, а книга - карандаш".
В каждом произведении литературы заключен весь язык так же, как море - в капле воды. Если у нас хватает терпения возиться с текстом, разбивать его и вновь соединять, перетряхивать и вновь давать ему отстояться, то мы сможем научиться очень и очень многому.
Лайош Кошут, речи которого цитируются сейчас английскими учебниками по риторике, изучил английский язык в австрийской тюрьме.
Отправной точкой послужили ему шестнадцать строк из одной драмы Шекспира.
"Английскую грамматику я должен был изобрести в полном смысле этого слова. Когда же я ее изобрел и много сотен раз понял ее во всех поворотах шестнадцати шекспировских строк, я уже знал по-английски настолько, что мне оставалось набрать только слова". |